Суслова Аполлинария Прокофьевна, возлюбленная Ф. М. Достоевского: биография, личная жизнь. Суслова, аполлинария прокофьевна Палач аполлинарии сусловой

). Сестра Надежды Сусловой .

Роман с Достоевским

«Полина приехала из русской провинции, где у неё были богатые родственники, посылавшие ей достаточно денег для того, чтобы удобно жить в Петербурге. Каждую осень она записывалась студенткой в университет, но никогда не занималась и не сдавала экзамены. Однако она усердно ходила на лекции, флиртовала со студентами, ходила к ним домой, мешая им работать, подстрекала их к выступлениям, заставляла подписывать протесты, принимала участие во всех политических манифестациях, шагала во главе студентов, неся красное знамя, пела Марсельезу, ругала казаков и вела себя вызывающе… Полина присутствовала на всех балах, всех литературных вечерах студенчества, танцевала с ними, аплодировала, разделяла все новые идеи, волновавшие молодежь… Она вертелась вокруг Достоевского и всячески угождала ему. Достоевский не замечал этого. Тогда она написала ему письмо с объяснением в любви. Это письмо было найдено в бумагах отца, оно было простым, наивным и поэтичным. Можно было предположить, что писала его робкая молодая девушка, ослепленная гением великого писателя. Достоевский, растроганный, читал письмо Полины…»

Свидетельство дочери Достоевского в первой своей части является заведомой неправдой. Суслова вообще не могла быть студенткой: в 60-х гг. XIX века в России попросту не существовало высшего женского образования. Женщины могли появляться на лекциях только в качестве вольнослушательниц, причём университетское начальство смотрело на это неодобрительно, а о претензии на допуск к экзаменам не могло быть и речи (см. историю Высших женских курсов). Активное участие Сусловой в студенческой жизни было возможно только в амплуа возлюбленной какого-нибудь революционно настроенного студента (но свидетельств такого рода нет). Что касается истории знакомства Сусловой и Достоевского, то версия дочери писателя представляется вполне правдоподобной.

Вскоре у Достоевского и его поклонницы завязался роман. Писатель не отказывал возлюбленной в её просьбах: так, например, её повесть «Покуда», довольно слабая и претенциозная, всё-таки была напечатана в журнале братьев Достоевских «Время». Дальнейшие отношения Сусловой и Достоевского можно охарактеризовать как «любовь-ненависть». Фёдор Михайлович постоянно слышал от Аполлинарии упрёки, требования развестись со «своей чахоточной женой». Потом Достоевский напишет:

«Аполлинария - больная эгоистка. Эгоизм и самолюбие в ней колоссальны. Она требует от людей всего, всех совершенств, не прощает ни единого несовершенства в уважении других хороших черт, сама же избавляет себя от самых малейших обязанностей к людям».

После очередной ссоры, вместо запланированной совместной поездки в Европу , Аполлинария Суслова отправилась в Париж одна. Ф. М. Достоевский приехал во Францию чуть позже… Аполлинария уже не ждала его; у неё появился новый знакомый-француз. Вот как пишет Любовь Федоровна Достоевская о дальнейшем развитии событий:

«Весной Полина написала отцу из Парижа и сообщила о неудачном окончании её романа. Французский возлюбленный обманул, но у неё не хватало сил покинуть его, и она заклинала отца приехать к ней в Париж. Так как Достоевский медлил с приездом, Полина грозилась покончить с собой - излюбленная угроза русских женщин. Напуганный отец наконец поехал во Францию и сделал все возможное, чтобы образумить безутешную красавицу. Но так как Полина нашла Достоевского слишком холодным, то прибегла к крайним средствам. В один прекрасный день она явилась к моему отцу в 7 часов утра, разбудила его и, вытащив огромный нож, заявила, что её возлюбленный - подлец, она хочет вонзить ему этот нож в глотку и сейчас направляется к нему, но сначала хотела ещё раз увидеть моего отца… Я не знаю, позволил ли Фёдор Михайлович себя одурачить этой вульгарной комедией, во всяком случае, он посоветовал Полине оставить свой нож в Париже и сопровождать его в Германию. Полина согласилась, это было именно то, чего она хотела».

После смерти первой жены Ф. М. Достоевский предложил Аполлинарии Сусловой выйти за него, но она отказалась. Их отношения продолжали оставаться нервными, неясными, мучительными прежде всего для Фёдора Михайловича. Некоторые полагают, что для Сусловой Достоевский был не великий писатель , а всего лишь поклонник ; утверждают даже, что и книг его она почти не читала, а потому-де весь богатый внутренний мир Фёдора Михайловича для неё словно и не существовал. И когда Достоевский написал Аполлинарии в одном из писем: «О милая, я не к дешевому необходимому счастью приглашаю тебя…», для неё это были лишь слова.

Совсем по-другому отнеслась к предложению Ф. М. Достоевского молодая стенографистка Анна Сниткина : она была согласна на любое приглашение, к любому счастью - лишь бы с Фёдором Михайловичем. Анна Сниткина готова была раствориться в нём, пожертвовать себя ему. Аполлинария, напротив, жаждала отнюдь не покорного служения гению , но личной свободы.

После окончания романа с Ф. М. Достоевским Аполлинария Суслова сожгла многие компрометирующие её бумаги, в том числе и письма к ней писателя. Тайны их бурных и необычных отношений так и канули в историю, оставив исследователям только догадки и предположения. Критики не раз находили черты Сусловой в некоторых образах великого классика - Полины («Игрок»), Настасьи Филипповны («Идиот»), Катерины и Грушеньки («Братья Карамазовы»). Уже расставшись с Аполлинарией, Достоевский напишет: «Я люблю её до сих пор, очень люблю, но уже не хотел бы любить её».

Брак с Василием Розановым

Когда Василий Розанов познакомился с Аполлинарией Сусловой, он был ещё гимназистом , ей было далеко за тридцать. В. В. Розанову было известно, что Аполлинария была брак со стороны университета препятствий нет». Невесте на тот момент исполнилось 40 лет, жениху - 24.

Из-за разницы в возрасте и взбалмошного характера Аполлинарии семейная жизнь с В. Розановым постепенно становилась кошмаром. Она устраивала мужу публичные сцены ревности и одновременно флиртовала с его друзьями. В.В. Розанов, безусловно, очень страдал. Как утверждает в своих воспоминаниях дочь В.В. Розанова, Татьяна, «Суслова насмехалась над ним, говоря, что он пишет какие-то глупые книги, очень оскорбляла, а в конце концов бросила его. Это был большой скандал в маленьком провинциальном городе».

Аполлинария Суслова дважды уходила от Василия Розанова. Как ни странно, он все ей прощал и просил вернуться обратно. В одном из писем года В.В. Розанов писал ей:

«…Вы рядились в шелковые платья и разбрасывали подарки на право и лево, чтобы создать себе репутацию богатой женщины, не понимая, что этой репутацией Вы гнули меня к земле. Все видели разницу наших возрастов, и всем Вы жаловались, что я подлый развратник, что же могли они думать иное, кроме того, что я женился на деньгах, и мысль эту я нес все 7 лет молча… Вы меня позорили ругательством и унижением, со всякими встречными и поперечными толковали, что я занят идиотским трудом».

Когда В.В. Розанову посчастливилось повстречать другую женщину, свою будущую жену Варвару Дмитриевну, Аполлинария не давала Розанову развода 20 лет, обрекая новую семью на дополнительные трудности и страдания.

Смерть

Аполлинария Суслова скончалась в возрасте 78 лет в году (в год смерти жены Достоевского). Через год не стало и В.В. Розанова. Незадолго до смерти Розанов вспомнил об Аполлинарии: «С ней было трудно, но её было невозможно забыть».

Август 26, 2013

Именно этой особе мы обязаны возникновению целой галереи женских образов у Достоевского. Настасья Филипповна из романа «Идиот», Полина из «Игрока», — как минимум в этих двух героинях мы без особого труда можем обнаружить черты Аполлинарии Сусловой. Биографы и историки культуры по сей день спорят об её вкладе в искусство, который, положа руку на сердце, был действительно невелик. Рыхлые вторичные повести, заурядный дневник, — вот и всё, что осталось от этой женщины. Помимо, разумеется, её любовных похождений с Достоевским и скандального замужества с Розановым. Но это только с одной стороны. А с другой…

Её изображение прекрасно бы смотрелось на каком-нибудь старинном медальоне: молодая незнакомка с нежными чертами лица и аккуратно уложенными волосами, кротость во взгляде, изящество… Этакий ангел с винтажной открытки. Глядя на неё, сразу представляешь пышные балы, свечи в золотых канделябрах, богатые угощения, вальсы и другие атрибуты блистательного XIX века. Но не тут-то было: вместо шикарных зал были прокуренные студенческие коморки, революционные настроения, бравада цинизмом и бескомпромиссный отказ от прошлых традиций. Аполлинарии Сусловой досталась самая волнительная и острая часть XIX столетия, и она являлась вполне характерной представительницей своего времени.

Современные феминистки легко признали бы в ней свою. Разумеется, ничего ангелоподобного в нашей героине и в помине не было. Увы, внешность обманчива (хоть с нами и не согласятся физиономисты): Аполлинария была порочна, капризна, взбалмошна, склонна к эпатажу, бурной театральности и скандальным выходкам. Переворачивать тонкими пальчиками книжные страницы, манерно наклонять вбок головку, щебетать по-французски, — это не про неё. А вот ударить почтенного профессора, посмевшего высказаться об её красоте, подраться с провинциальной учительницей, приревновав к ней мужа, собраться зарезать неверного любовника, заскочив перед этим к , — в этом вся Аполлинария. Кстати, свою женственность она ненавидела. А длинные волосы предпочитала стричь как можно короче.

…Аполлинария Суслова родилась в 1839 году в довольно незаурядной для своего времени семье. Во-первых, её отец Прокофий Григорьевич принадлежал к так называемым нижегородским раскольникам; во-вторых, он был крепостным графа Шереметьева, но впоследствии выкупился, занялся торговлей, весьма преуспел в этом деле и стал фабрикантом. Разумеется, в связи с этим у Суслова были свои особые взгляды на жизнь и воспитание дочерей (у Полины – так её называли все домашние – была младшая сестра Надя). Никакого патриархального гнёта и диктата, только свобода выбора. Сёстры окончили пансион благородных девиц, после которого барышням того времени следовало бы выйти замуж и родить как минимум двоих крепких и румяных деток, но такие мещанские интересы Сусловых только раздражали.

Надежда мечтала стать врачом; что, конечно, абсолютно немыслимо для XIX века. А Полина находилась в поиске. Каких-то особых талантов у девушки не проявлялось, но было ясно одно: стряпня и ублажение мужа – это не её случай. Ещё не хватало красавице Поленьке, папиной любимице, превратиться в отёкшую дебелую бабу с тремя орущими детьми наперевес (Суслова была этакой child-free своего времени). Но ей повезло; для подобных настроений время было самое что ни на есть благодатное: расцвет студенческих кружков, революционные настроения… Так что Надежда и Полина органично вписались в общество молодых бунтарей, жаждущих свободы. Правда, как утверждают историки, Аполлинария была не то чтобы идейной: её скорее привлекали тусовка, общность, возможность блеснуть, быть этакой вишенкой на торте.

Но время шло: Надежда Суслова добилась возможности продолжить своё образование. Ей и ещё двум счастливицам было разрешено посещать лекции Сеченова и Боткина, а дальше – лучше: девушка поступила в Цюрихский университет, блестяще сдала все экзамены и действительно стала первой в России женщиной-врачом (терапевтом и гинекологом). И замуж Надя всё-таки вышла – за талантливого врача Фёдора Эрисмана. А что же Поленька? До сестриной учёности ей было далеко; зато природа щедро наделила девушку красотой, которую она так публично ненавидела. Впрочем, Поленька научилась использовать этот дар-проклятие в своих корыстных целях. Суслова, не освоив ни одной профессии, решила стать femme fatale и сводить мужчин с ума, играя с ними, точно ребёнок с котятами. Что и говорить, в таком «мастерстве» Аполлинария Прокофьевна действительно преуспела. Но это было позже.

Роман с классиком

А в 1861 году юная и неопытная Поленька, не вкусившая ещё прелестей плотской любви, оказалась на публичной лекции известного писателя Достоевского. И влюбилась. Говорят, что Суслова написала ему пылкое письмо, чем растопила лёд в сердце Фёдора Михайловича, который сразу, разумеется, Поленьку не приметил. И вообще – у него в тот период хватало проблем: , которая ему к тому же изменяла, трудности с деньгами. И тут юная красавица со своей восторженной любовью – как снег на голову. Чуть-чуть пометавшись, Фёдор Михайлович всё же предпочел новую пассию совести и семейной благопорядочности. Да и кто бы отказался: ему, стареющему писателю, уже 41, а его любимой Поленьке почти на 20 лет меньше. Оба охотно и самозабвенно кинулись в пучину страсти, но Аполлинария Прокофьевна, впервые познав радость плотских удовольствий, быстренько заскучала и больше спокойной идиллической жизни Достоевскому не давала. То настаивала на разводе с «этой чахоточной», то требовала уехать, то опубликовать свою слабенькую повесть «Покуда» на страницах журнала «Время»… И почти всё это Фёдор Михайлович послушно исполнял.

Меж тем аппетиты Поленьки, точь-в-точь как у той старухи из сказки Пушкина, росли не по дням, а по часам. В очередной раз поскандалив с возлюбленным, Суслова поехала в Париж одна. Но Фёдор Михайлович не сильно расстроился, ведь он наивно полагал, что Поленька будет ждать его – своего первого и единственного мужчину. Но не тут-то было: раскрепощённая Аполлинария быстро нашла себе любовника во французской столице. Судьба Достоевского её не очень-то волновала в отличие от собственного чувственного опыта. Когда Фёдор Михайлович всё-таки приехал к своей возлюбленной, то был немало удивлён и расстроен её холодностью. Впрочем, тогда же Полина показала новую грань своего характера – тягу к театральности. Она разыграла для Достоевского целый спектакль: пришла к нему с ножом перед тем, как якобы отправиться к своему неверному любовнику Сальватору и заколоть его. Достоевский, несмотря на ущемлённое самолюбие, уговорил Поленьку оставить эту нелепую затею и в качестве альтернативы отправиться с ним в Германию. Суслова, разумеется, согласилась. Правда, в путешествии они с Фёдором Михайловичем окончательно рассорились и расстались. И замуж за Достоевского строптивая Поленька не пошла, хоть он и звал, закрыв глаза на её измену.

«Аполлинария - больная эгоистка. Эгоизм и самолюбие в ней колоссальны. Она требует от людей всего, всех совершенств, не прощает ни единого несовершенства» , — говорил о ней Достоевский.

Кстати, несмотря на разрыв, Полина всё равно до конца не исчезла из жизни Фёдора Михайловича; вот, например, написала ему письмо, когда он был в свадебном путешествии (чем, разумеется, немало попортила кровь Анне Григорьевне Сниткиной, всецело растворённой в любимом супруге).

Попытка новой жизни и замужество

В 30 лет Полина решила оставить прежнюю жизнь и отправилась в глухое село под Тамбовом, где тогда жили её родители. Но уединение и аскеза не очень-то устраивали нашу femme fatale. Ей хотелось ещё не раз сыграть эффектную роль в каком-нибудь спектакле.

И судьба подарила ей юного гимназиста – будущего известного философа – Василия Розанова, который был младше Сусловой на 16 лет. Это он позже будет называть её не иначе как «суслиха», усомнится в её умственных способностях и напишет: « …в России она любила только аристократическое, традиции и трон» . А тогда он фатально влюблён и очарован «следами её былой красоты». А некоторые говорили, что Розанову к тому же льстило, что его жена была музой самого Достоевского (странное мнение, и всё же).

Будь на её месте кто-нибудь другой, то логично было бы успокоиться, но Суслова осталась верна себе. Никакой там духовной деградации в духе чеховских героинь («подурнела, постарела») и растворённости в супружеской жизни. Бедному Василию пришлось очень несладко; посудите сами: выносить скандальные выходки жены и постоянное унижение — да ещё и в крохотном провинциальном городе! Взбалмошная Аполлинария устраивала публичные сцены ревности, набрасываясь с кулаками на бедную коллегу мужа по гимназии, но сама отнюдь не избегала чувственных удовольствий на стороне. Суслова изменяла мужу со всеми его знакомыми. А на отказавшего ей студента написала кляузу от имени самого Розанова. Василий Васильевич стоически терпел, плакал, валялся в ногах у неверной жены, но, в конце концов, решил развестись с Аполлинарией. Он встретил другую женщину – покорную и скромную Варвару Дмитриевну, будущую мать своих детей и прекрасную супругу. Но не тут-то было: коварная Суслова на протяжении 20 лет не давала Розанову развода, принося этим его семье многочисленные неудобства. Зачем? Об этом не знает никто. Но, наверное, и не могла иначе эта взбалмошная женщина.

Тяга мужчин к ней иррациональна. Ведь кто же открыто признается, что любит типаж истеричных неверных скандалисток? Впрочем, никто не станет отрицать тягу людей к тёмным сторонам жизни, непонятному и противоположному. Вот, например, аккуратист и педант Блок выбирал для своих вечерне-ночных возлияний самые грязные и дешёвые кабаки – с липкими столами, нищими пьяницами и разгульными девицами. Что хотел там обнаружить блестяще образованный поэт, воспевавший Прекрасную Даму? Увы, об этом не знает никто.

Что находили мужчины в Аполлинарии Сусловой? Пожалуй, наиболее исчерпывающе её охарактеризовал именно бывший супруг: «С ней было трудно, но её было невозможно забыть».

Сёстры Сусловы на старости лет жили на южном берегу Крыма.

Обе умерли в один год – 1918.

У Аполлинарии была воспитанница, которая утонула при невыясненных обстоятельствах.

В сериале «Достоевский» Владимира Хотиненко Суслову сыграла актриса Ольга Смирнова. Её образ вызвал неоднозначные оценки у критиков. Одни говорят о стопроцентном попадании, другие указывают на нестыковку: героиня Смирновой получилась уж очень раскрепощённой для целомудренной 21-летней девушки.

Валерия Мухоедова

Суслова Аполлинария Прокофьевна

(род. в 1839 г. - ум. в 1918 г.)

Возлюбленная писателя Ф. Достоевского и жена философа В. Розанова. Эта женщина - феномен патологического эгоизма и изощренного садизма по отношению к своим близким. Всю свою жизнь она причиняла окружающим боль и унижения. Однако было что-то, что как магнитом удерживало одаренных людей вблизи нее, что побуждало их называть ее своей любимой.

На одном из студенческих вечеров бывший каторжник, а ныне популярный писатель Федор Михайлович Достоевский читал главы своего романа «Записки из Мертвого дома». После выступления к нему подошла стройная молодая девушка. Это была 22-летняя слушательница Петербургского университета Аполлинария Суслова. В ее низком, несколько медлительном голосе и во всем внешнем облике чувствовалось странное соединение силы и женственности.

По происхождению Аполлинария была крестьянкой. Она родилась в 1839 г. в селе Панино Нижегородской губернии в семье Прокофия Суслова, бывшего крепостного, ставшего благодаря своей расторопности управляющим имениями графов Шереметевых. В шестидесятых годах он переехал в Петербург, стал зажиточным купцом, а потом и собственником фабрики в Иваново-Вознесенске. Дочерям он дал отличное воспитание: сначала они учились языкам и манерам в московском частном пансионе, а затем уехали в Петербург. Аполлинария поступила в университет, а Надежда - в Военно-Хирургическую академию. Впоследствии Надежда стала первой женщиной-врачом в России и сыграла значительную роль в истории высшего женского образования.

Дочь Достоевского утверждает, будто Суслова, девица страстная и смелая, написала своему кумиру «простое, наивное и поэтическое письмо - объяснение в любви», которое и положило начало их отношениям.

Относительно существования письма Аполлинарии достоверных свидетельств нет. Зато сохранился очерк Сусловой «Покуда», опубликованный в 1861 г. в журнале «Время», редактором которого был Ф. Достоевский. Рассказ слабый и малооригинальный, не отличающийся никакими художественными достоинствами. Вообще природа не дала Аполлинарии писательского таланта, но зато не обидела в другом. «Высокая и стройная. Очень тонкая только. Мне кажется, ее можно всю в узел завязать и перегнуть надвое… Волосы с рыжим оттенком. Глаза настоящие кошачьи, но как гордо и высокомерно умеет она ими смотреть». Такой видит ее Достоевский глазами главного героя романа «Игрок» Алексея Ивановича. Он готов по первому ее требованию шагнуть в пропасть или - для чего требуется еще большая отвага - стать посмешищем целого города. «Ведь она и других с ума сводит», - лепечет Алексей Иванович в свое оправдание, и это - чистая правда.

Суслова «действительно была великолепна, я знаю, что люди были совершенно ею покорены, пленены». Это свидетельствует не герой романа и даже не его автор, а философ Василий Розанов, один из тех, кто был до такой степени ею «пленен совершенно», что предложил выйти за него замуж. В то время, когда его будущая жена обнималась с Достоевским, ему было пять лет от роду, и кто бы мог подумать, что два десятилетия спустя между ним и любовницей знаменитого писателя будут столь близкие отношения.

«Я люблю ее еще до сих пор, очень люблю, но я уже не хотел бы любить ее». Слова эти вырвались у Ф. Достоевского в апреле 1865 г., но он мог повторить их и пять и десять лет спустя, когда писал с нее своих героинь, - писал, откровенно любуясь ими, восхищаясь и ужасаясь.

Черты Сусловой присущи целому ряду женщин из его романов: Дуне, сестре Раскольникова («Преступление и наказание»), Настасье Филипповне и Аглае («Идиот»), Ахмаковой («Подросток»), героине «Вечного мужа», Лизе («Бесы»), Катерине («Братья Карамазовы») и конечно же Полине из «Игрока». Уже один этот перечень показывает, до чего Аполлинария «пронзила» Достоевского. Но возникает вопрос: оттого ли персонажи его романов похожи на Суслову, что сердце его было занято ею, или же он полюбил ее за соответствие тому типу женщины, которое создала его творческая фантазия? Описывал ли он в своих произведениях собственную биографию или в жизни выбирал тех, кто походил на героинь его романов, воплощая его мечты и тайные стремления? Но ответить полностью на эти вопросы - значит разрешить одну из самых сложных и противоречивых проблем психологии творчества великого писателя.

В Аполлинарии очень резко выступали те стороны ее характера, которые Достоевский вообще считал ключевыми для объяснения человеческой природы: она совмещала в себе самые противоречивые наклонности. Ее темперамент одинаково проявлялся и в любви и в ненависти. Суслова быстро увлекалась, строила идеальные образы - и резко разочаровывалась. А так как она не умела прощать и не знала снисхождения, это разочарование немедленно превращалось в иронию и беспощадность, в гнев и жестокость. Аполлинария сама порою от этого страдала, ее требования к жизни и людям фатально обрекали ее на поражения и удары, и это бросало трагическую тень на все ее существование - Достоевский это чувствовал и еще больше любил ее. Он порою, точно в зеркало, вглядывался в эту молодую девушку: в ней самой волновалось то, что он пытался вложить в свои романы, и в ней было больше «достоевщины», чем в ряде его героев и героинь.

Итак, осенью 1861 г. весьма требовательный редактор Ф. Достоевский напечатал в своем журнале посредственный очерк не известной никому сочинительницы. Объяснение этому удивительному событию следует искать в особых отношениях редактора и молодой дебютантки. Это первая документально зафиксированная веха в истории их связи. Дальше подобных вех будет множество, их роман растянется надолго, но главные его события произошли в течение последующих двух лет.

Судя по разным указаниям в дневнике и письмах Сусловой, Достоевский был ее первым мужчиной и первым сильным увлечением. Она потом рассказывала за границей мало знавшим ее людям, что до 23 лет никого не любила и что ее первая любовь была отдана сорокалетнему человеку: на внешность и возраст она внимания не обращала. Аполлинария, как и все ее революционно настроенное окружение, не видела ничего дурного в свободе тела, и если она оставалась девушкой до знакомства с Достоевским, то причиной этому были не моральные запреты, а отсутствие того, кого она могла бы полюбить. А раз она полюбила, никакого вопроса о физическом сближении для нее не существовало: оно в ее глазах было нормально и естественно, и она отдалась «не спрашивая, не рассчитывая». Суслова видела в Достоевском писателя, известность которого все увеличивалась, она чувствовала огромный моральный и умственный размах его произведений. Весь ее подспудный идеализм, вся романтика «нигилистки», скрывавшей мечты под маской холодного рационализма, неудержимо влекли ее к этому некрасивому и больному мужчине.

Для Ф. М. Достоевского это были годы, когда умирала его тяжело болевшая жена Мария Дмитриевна, когда главной его заботой был журнал «Время», неожиданно запрещенный правительством. По этой причине ему пришлось отложить запланированный отъезд с Аполлинарией за границу. Она уехала одна и в письмах звала его в свои объятия. Однако прошло совсем немного времени и писем вдруг не стало.

Он сумел вырваться в Париж через три месяца разлуки, обеспокоенный ее долгим молчанием. Но это не помешало ему задержаться еще на несколько дней в Висбадене, чтобы попытать счастья, играя в рулетку. Как могло случиться такое - ведь все мысли его были о любимой? А вот как: «…с самой той минуты, как я дотронулся… до игорного стола и стал загребать пачки денег, моя любовь отступила как бы на второй план», - говорит Достоевский устами «игрока» Алексея Ивановича.

Но вот три дня прошли, страсть утолена, выигрыш в пять тысяч франков (а то был редкий случай, когда фортуна отнеслась к нему благосклонно) распределен между умирающей в Петербурге женой и ждущей его в пансионе на берегу Сены любовницей. Он двинулся дальше, вновь беспокоясь об отсутствии почты.

Письмо ждало его в Париже: «Ты едешь немножко поздно… Еще очень недавно я мечтала ехать с тобой в Италию, даже начала учиться итальянскому языку: все изменилось в несколько дней. (Сперва она написала „в неделю“, потом зачеркнула). Ты как-то говорил мне, что я не могу скоро отдать свое сердце. Я его отдала по первому призыву, без борьбы, без уверенности, почти без надежды, что меня любят… Не подумай, что я порицаю себя. Я хочу только сказать, что ты меня не знал, да и я сама себя не знала. Прощай, милый».

Самое, пожалуй, впечатляющее тут - это слова: «Не подумай, что я порицаю себя». Она совершила явную глупость, отдала сердце какому-то проходимцу, но совершенно не винит себя в этом.

Какой нашел ее Достоевский в Париже? «Лицо ее было очень бледно, беспокойство и тоска сказывались на нем, смущение и робость были в каждом движении, но в мягких и кротких чертах проглядывала несокрушимая сила и страсть». Это не портрет, это - автопортрет Сусловой в ее автобиографической повести «Чужая и свой», фрагменты которой она дословно переписала из своего дневника. Из этой характеристики следует, что Аполлинария знала себе цену. В одном месте она описывает мимоходом «свой стройный величавый стан», в другом упоминает о краске стыдливости, что подступила к «благородному челу», в третьем роняет вскользь, что на лице ее лежала «не всем видимая, но глубокая печать того рокового фанатизма, которым отличаются лица мадонн и христианских мучениц». Позже В. Розанов, хорошо изучивший собственную супругу, конкретизирует ее «мученический» облик, назвав Аполлинарию «хлыстовской богородицей поморского согласия».

Бурное выяснение отношений Достоевского и Сусловой закончилось тем, что отвергнутый любовник смирился со своей участью и на правах друга, который ни на что больше не претендует и не надеется, предложил сопровождать ее в поездке по Италии. В этом путешествии Аполлинария помыкала им как хотела.

«Я действительно готов за нее голову мою положить», - обреченно признается Достоевский устами Алексея Ивановича. «Если бы даже она и не любила меня нисколько, все-таки нельзя бы, кажется, так топтать мои чувства и с таким пренебрежением принимать мои признания… Ей было приятно, выслушав и раздражив меня до боли, вдруг меня огорошить какою-нибудь выходкою величайшего презрения и невнимания». Сказано это о героине романа «Игрок» Полине, которая временами смотрела на Алексея Ивановича «с выражением бесконечной ненависти», но бесспорно относится к реальной Полине - Аполлинарии.

Быть может, Достоевский стал жертвой собственной мнительности? Увы… «Мне говорят о Федоре Михайловиче. Я его просто ненавижу. Он так много заставлял меня страдать, когда можно было обойтись без страдания». Суслова имеет в виду не эту совместную заграничную поездку, а период их свиданий в Петербурге, когда он встречался с ней тайком от жены.

Ослепленная первой любовью, которая, по ее словам, была «красива, даже грандиозна», она ни на что не обращала внимания, но замечала все. Она упрекает Достоевского в том, что он относится к их связи с известной долей рационализма, встречаясь с ней «по расписанию», не хочет ради нее развестись с больной женой и вообще всячески унижает, обращаясь с ней, как с обыкновенной любовницей. Аполлинария отыгралась в полной мере, когда пришел ее черед. «Бывали минуты (а именно каждый раз при конце наших разговоров), что я отдал бы полжизни, чтоб задушить ее!» - говорит Алексей Иванович.

Сам Достоевский более сдержан в своих откровениях: «Аполлинария - большая эгоистка. Эгоизм и самолюбие в ней колоссальны. Она требует от людей всего, всех совершенств, не прощает ни единого несовершенства в уважение других хороших черт… Она колет меня до сих пор тем, что я не достоин был любви ее, жалуется и упрекает меня беспрерывно… Она меня третировала всегда свысока».

Его колют, упрекают, третируют, но автор «Униженных и оскорбленных» не покидает свою мучительницу. Почему? Уж не находит ли он во всем этом, как и герой его «Записок из подполья», «своего рода наслаждение, разумеется, наслаждение отчаяния, но в отчаянии-то и бывают самые жгучие наслаждения, особенно когда уж очень сильно сознаешь безвыходность своего положения». Достоевский писал «Записки из подполья» сразу после путешествия с Аполлинарией, где он имел возможность в полной мере испытать «наслаждение… от слишком яркого сознания своего унижения».

«Хлыстовская богородица» не видела удовольствия в подобных отношениях. Он же так их ценил, что, встретившись с Аполлинарией после двухлетней разлуки, несколько раз делал ей предложение. «Он давно предлагает мне руку и сердце и только сердит меня этим», - записала Суслова в своем дневнике. Она не только отклонила все его предложения о замужестве, но после трех лет любви, измен, ссор и примирений объявила, что им пора расстаться, ибо никакого общего будущего у них быть не может.

Весной 1866 г. Аполлинария уехала к брату в деревню. Она и Достоевский простились, отлично зная, что пути их больше не пересекутся. Дочь Достоевского утверждала, что однажды в конце семидесятых годов они встретились, но он демонстративно не узнал ее. Возможно, все было не так, и Достоевский просто не сразу ее узнал, но этого было достаточно, чтобы Суслова смертельно обиделась. Вообще весь этот случай маловероятен, так как сложно представить себе, что Федор Михайлович мог забыть или не узнать той, кого он три года любил трудной, восторженной и большой любовью; той, которая оставила жгучий след в его душе. Десять лет разлуки не могли изгладить из памяти ее образ. Он вздрагивал, когда при нем упоминали ее имя; он переписывался с нею, скрывая это от молодой жены; он неизменно возвращался к описанию ее в своих произведениях; он до самой смерти пронес воспоминание о ее ласках и ее ударах. В глубине своего сердца он навсегда остался верен своей обольстительной, жестокой и неверной подруге.

Как считала Аполлинария, возвращение из-за границы должно было круто изменить ее судьбу, она хотела вырваться из тины пошлости, которая засасывала ее в Европе. В Петербурге она нанесла окончательный удар по прошлому, порвав с Достоевским, от которого, по ее мнению, и пошли все беды. Теперь она была свободна и могла начать новую жизнь. Но свобода принесла ей мало радости.

Поначалу она занялась общественной деятельностью и воплотила свою давнюю мечту о просвещении простого народа. Сдав экзамен на звание учительницы в 1868 г., она поселилась в селе Иваново Владимирской губернии и открыла школу для крестьянских детей. Об этом немедленно стало известно в Петербурге: «революционерка» Суслова находилась под надзором полиции и у нее неоднократно производились обыски. Во время одного из таких обысков она уничтожила все письма Достоевского к ней, выбросив их в уборную.

Школу через два месяца закрыли. В архиве Третьего отделения сохранилась запись, что Аполлинария Суслова «известна за одну из первых нигилисток, открыто заявлявших свое учение, и за границей имела близкие сношения с лицами, враждебными правительству». Кроме этого, жандармы обвиняли ее в том, что она носит синие очки, коротко стриженные волосы, в суждениях слишком свободна и не ходит в церковь.

Одно время Суслова занималась литературным трудом. О личной жизни ее ничего не известно. В 1872 г. поборница женской эмансипации появилась в Петербурге на только что открытых курсах Терье - первом женском высшем учебном заведении в России. Одетая в темное, серьезная и сосредоточенная, она обращала на себя внимание и привлекала взгляды своей таинственностью. Но курсов она не окончила: наука, по-видимому, надоела ей так же быстро, как и все остальное.

Некоторое время Аполлинария жила у брата в Тамбовской губернии, часто разъезжала по стране, но чем занималась - неизвестно. В конце семидесятых годов она встретила в Петербурге 24-летнего провинциального учителя Василия Васильевича Розанова, будущего журналиста, писателя и философа. Она вышла за него замуж в 1880 г., еще при жизни Достоевского, которого ее новый муж боготворил. Впоследствии в своих произведениях он объявлял себя его учеником. Брак с бывшей возлюбленной учителя имел для Розанова ритуальный характер. Сама мысль о том, что он будет спать с той самой женщиной, с которой когда-то жил Достоевский, приводила его в мистически-чувственный восторг. Аполлинария была старше его на 16 лет, но «сохранила черты былой, поразительной красоты», чем и покорила молодого учителя. Ее портрет того времени изображает сидящую очень прямо женщину, волосы разделены пробором и обрамляют небольшую красивую голову; правильное, словно выточенное лицо сухо и строго; взгляд больших грустных глаз открыт и горд; властный, слегка широкий рот резко очерчен; у нее прекрасные руки, опущенные в томном жесте усталости.

Замуж Суслова вышла, вероятно, из любопытства, скуки, а может, и плотского желания, восходившего к дням ее близости с Достоевским. А для Розанова именно физическая любовь была на первом месте, превращая жизнь в душный плен, в наслаждение рабством. Он тоже был одержимый, как и его предшественник, хотя и по-другому, не по-гениальному. Но в его речах о святости объятий, о великой мистерии брачной постели чувствовалась такая убедительность, что близость с ним обещала Аполлинарии какое-то высшее оправдание и освящение ее собственной чувственности.

Однако эти надежды не сбылись. Их брак оказался неудачным и превратился для супругов в невыносимое испытание. С первых дней совместной жизни Суслова преследовала мужа своей чудовищной ревностью и устраивала ему дикие сцены. Она быстро разочаровалась в половом мистицизме Розанова: по ее мнению, он попросту прикрывал им свое «слюнявое и липкое сладострастие». Но в ней самой с возрастом развилась похотливость, и она засматривалась на молодых студентов. Одному из них, другу мужа, она начала делать недвусмысленные намеки, а когда они были отвергнуты, написала на него донос в полицию. Молодой человек был арестован, и Аполлинария спокойно рассказывала о своей мести.

В 1886 г., не прожив с мужем и шести лет, она обвинила его в супружеской неверности, бросила и уехала к отцу в Нижний Новгород. Любвеобильный Розанов действительно изменял своей жене, но власть ее над ним была такова, что он тут же стал слезно молить ее о возвращении. На письма и призывы мужа она отвечала со свойственной ей жестокостью и грубостью: «ты не собака, а потому нечего выть». Но когда Розанов сошелся с другой женщиной, Варварой Дмитриевной Бутягиной, и прижил от нее детей, Аполлинария наотрез отказалась дать ему развод и на протяжении пятнадцати лет всячески над ним издевалась. Новая семья Розанова считалась «незаконным сожительством», а его дети были лишены гражданских прав.

Борьба между Сусловой и ее бывшим мужем продолжалась с перерывами, уловками и интригами вплоть до 1897 г., когда Розанов согласился дать ей отдельный вид на жительство. Но прошло еще пять лет, прежде чем Аполлинария пошла на уступки: она была несговорчива и упорна, с друзьями, которых муж подсылал для переговоров, говорила о нем со злобой, почти с ненавистью, и называла его «продажной тварью и лжецом».

Окружающие очень страдали от ее властного, нетерпимого характера. Известно, что, уйдя от Розанова, она взяла к себе воспитанницу, но та будто бы не выдержала трудной жизни и утопилась. Старик отец, у которого она жила, писал о ней: «Враг рода человеческого поселился у меня теперь в доме, и мне самому в нем жить нельзя».

Вскоре Суслова переехала в Крым и обосновалась в Севастополе в собственном доме, который содержала в образцовом порядке. Внешне отличалась худощавостью, гордым станом и производившей незабываемое впечатление наружностью. Страсти, вероятно, не перестали волновать ее и в преклонные годы. Во время Первой мировой войны она неожиданно проявила себя ревностной патриоткой и примкнула к организациям реакционного толка. Жизнь с Розановым, сотрудником «Нового Времени», антисемитом и монархистом, очевидно, не прошла для нее даром, и она разделяла некоторые его взгляды.

ШТРИХИ ИЗ ЖИЗНИ МИХАИЛА СУСЛОВА Из книги Они окружали Сталина автора Медведев Рой Александрович

ШТРИХИ ИЗ ЖИЗНИ МИХАИЛА СУСЛОВА Главный идеолог, или «серый кардинал» партииВ конце января 1982 года печать, радио и телевидение СССР сообщили, что «на восьмидесятом году жизни после непродолжительной тяжелой болезни скончался член Политбюро, секретарь ЦК КПСС, депутат